Нестандартная любовь

В спортклубе шла тренировка по женскому боксу. Боксерши умело лупили друг друга. За ними доброжелательно наблюдал тренер, Николай Петрович, взрастивший не одно поколение известных спортсменок.

–  Спокойнее, Люба, спокойнее. Думай! Рассчитывай, – подсказывал он, обращаясь к одной из боксерш, невысокой крепкой девушке лет двадцати. –  Так, теперь давай свой фирменный!

Люба послушно нанесла свой фирменный, неожиданный для соперницы, удар.

– Молодец! – воскликнул тренер, искренне радуясь за воспитанницу.

Вдох-выдох. Утренняя пробежка – залог здоровья и успеха. Вырабатывает гормоны счастья, как утверждает Николай Петрович. Люба с ним согласна. Пробежка, заряжающая ее энергией на весь день, помогала ей выдерживать огромную нагрузку. Поэтому каждое утро Люба в спортивном костюме, наскоро завязав волосы в хвост, выскакивала на улицу в любую погоду и наворачивала круги вокруг дома.

Из подъезда, эффектно переставляя ноги в туфлях на высоких каблуках, вышла соседка Олеся, худенькая красавица в нарядном мини-платье, с праздничным макияжем, с затейливой прической. Олеська была младше Любы на два года, и Люба относилась к ней дружески-снисходительно, как к младшей сестре. Олеся или на самом деле была милой и абсолютно беспомощной, или умело создавала такое впечатление, только Люба непроизвольно стремилась защищать и оберегать это создание от всяческих неприятностей.

– Люба! Люба! – позвала Олеся.

Подбежав к подъезду, Люба перешла на бег на месте, высоко поднимая колени.

– Любаша! Пожалуйста! Умоляю! Спаси меня! – кинулась к ней Олеся.

Люба продолжала бег, равномерно дыша и спокойно глядя на соседку.

– Я поссорилась с Максом! Он меня преследует! Я собираюсь в клуб, а он точно будет там!

– Не ходи, – коротко ответила Люба, стараясь не сбиться с ритма.

– Как это – не ходи? – ужаснулась Олеся. – Любаша, пожалуйста, побудь моим телохранителем, – привычно заныла она. – Если он ко мне, ты ему – раз! раз! бац! бац! – и соседка своей худенькой ручкой изобразила удары, отдаленно напоминающие о боксе.

– Дома сиди, – посоветовала Люба и побежала дальше по дорожке вдоль дома.

Олеся бросилась вдогонку, торопливо уговаривая на бегу:

– Я же знаю, ты добрая и отзывчивая!

Бежать на каблуках получилось не очень. Точнее, не получилось вообще, и Олеся вскоре отстала, остановилась в изнеможении, тяжело дыша, и крикнула в удаляющуюся спину:

– Если ты не пойдешь, со мной обязательно что-нибудь случится, и тебя будет мучить совесть!

Люба, обежав круг, вернулась и подбежала к Олеське, которая довольно заулыбалась, верно понимая, что это – знак согласия.

 
Люба сидела за столиком в ночном клубе, попивая сок и невозмутимо наблюдая за Олеськой, которая, что называется, отрывалась по полной, мелькая среди танцующих.

За соседним столиком расположились трое парней.

– Телка какая-то… нестандартная, – заинтересовался Любой и ее гордым одиночеством один из них, с нагловатой физиономией. – Че она тут забыла.

– Пойди, спроси, – посоветовал его приятель, с виду более воспитанный и осторожный.

Третьим в этой компании был Антон. Точнее, он был в этой компании первым. Это к нему, состоятельному красавцу и любимцу публики пристроились парни. Это он угощал их и платил за всех.

Нагловатый парень поднялся и направился к столику Любы.

Парни с интересом следили за развитием событий. Музыка грохотала так, что нельзя было расслышать слов, но по тому, как Вовчик вскочил из-за столика незнакомки, и так было все понятно.

– Что, отшила? – спокойно поинтересовался Антон у вернувшегося сердитого Вовчика. – И меня это почему-то не удивляет.

– Да уж, экземпляр, – пробурчал тот. – Иди сам попробуй.

– Темный ты человек, – наставительно произнес Антон. – Это ведь женщины. С ними нужно быть психологом.

– Это – не женщина. Змея! Мегера!

– Думаю, что все не так безнадежно.

– Да че ты о себе воображаешь! – завелся Вовчик. – Тебя ждет такой же облом.

– На что спорим? – спокойно спросил Антон. – Сейчас я мирно побеседую с ней, потом провожу, а завтра вечером она прибежит ко мне домой.

– Да ладно, не заводись, – миролюбиво предложил Димыч, не желая ссориться ни с щедрым сыном известного бизнесмена, ни с хамоватым драчуном. Но ни тот, ни другой не обратили внимания на его попытку остановить их.

– На виски, – сказал Вовчик.

– Идет, – согласился Антон.

 
Люба продолжала вести наблюдение за Олесей, когда к ее столику подошел еще один тип из компании, расположившейся за соседним столиком.

– Вы позволите? – вежливо поинтересовался Антон, улыбаясь своей самой обаятельной улыбкой.

Люба неопределенно пожала плечами. Этот тип и выглядел гораздо симпатичнее первого, и вел себя пока культурно.

Антон сел за столик.

– Я хотел бы извиниться за моего приятеля.

Люба снова слегка дернула плечом.

– Видите ли, в том, что он помешал вам, я чувствую и свою вину. Дело в том, что у меня сегодня день рожденья, угостил ребят, выпили лишнего и вот… 

– День рожденья лучше отмечать дома, с семьей, – посоветовала Люба.

– Совершенно с вами согласен, – подхватил Антон. – Но… Это как раз и проблема. Мои родители… Папа – в очередной командировке, у мамы – очередное дежурство.

– Сочувствую, – кивнула Люба. – Но работа есть работа. Хотя могли бы, конечно, ради сына. Ну, что ж, крепись!

– Меня зовут Антон.

– Люба, – спокойно проинформировала она.

– Люба, а как вы считаете… Здесь так шумно. Может, выйдем?

– Я не одна, – она кивнула в сторону танцующих.

– С той, которая в зеленом?

– В красном.

– Сестра?

– Соседка. 

Несмотря на односложность ответов нестандартной девицы, знакомство состоялось и разговор завязался. Приятели Антона наблюдали, как этот удачливый красавец идет к выходу аж с двумя девушками.

– Перевыполнение плана, – констатировал Димыч. – Готовь вискарь.

– Подумаешь, – хмыкнул Вовчик. – Не факт, что завтра прибежит.

 
Антон подвел своих спутниц к шикарной черной иномарке.

– Девочки, садитесь. Подвезу.

– Вау! – восхитилась Олеся.

– Спасибо, мы сами, – Люба невозмутимо прошла мимо машины, увлекая за собой соседку.

Олеся нехотя последовала за ней, оглядываясь на иномарку.

Антон, мысленно чертыхнувшись, нацепил улыбку и помчался следом за своими новыми знакомыми. Влез вместе с ними в такси и, несмотря на возражение Любы, расплатился с водителем.

Вместе с девушками прибыл в совершенно незнакомый ему район. Тем не менее, старался держаться независимо и галантно помог своим спутницам выйти из машины. Однако, когда такси уехало, Антону стало как-то не по себе. Куда только не занесет пари.

– Пока! – помахала им Олеська, направляясь домой.

Люба махнула ей в ответ.

– Домой на чем поедешь? – спросила Люба галантного красавца, настороженно оглядывавшего полутемный микрорайон.

– Люба, видите ли, я хотел с вами посоветоваться, – сказал Антон, решив выиграть спор во что бы то ни стало и понимая, что к такой необычной девушке нужен особый подход. – Вот вы говорили, что занимаетесь боксом с детства. А как вы думаете… Только не смейтесь! Мне не поздно начать?

– Если есть желание, почему бы и нет? – оживилась Люба, с удовольствием подхватывая интересную ей тему. – Только надо заниматься серьезно. Начать с общей подготовки. По утрам бегаешь? 

Антон покачал головой.

– А по вечерам? 

Антон снова помотал головой.

– Понятно. Клубы, тусовки. 

– Да ну их, клубы эти. Я с удовольствием начну бегать по вечерам. Вот завтра же и начну. Только… Неудобно как-то. Вот так выбежать из дома, одному. Потом, надо же как-то правильно бежать?

– Понятное дело! Когда бежишь, нужно… 

– Люба, а может, давайте вместе? Поможете? Хотя бы в первый раз? Моральная поддержка, и вообще… Покажете, как надо правильно бегать. Давайте, завтра, в восемь у моего дома. Я живу недалеко от клуба.

– Ого! А домой как теперь? Пешком пойдешь? 

Антон снова оглядел многоэтажные дома и неосвещенные проходы между ними.

– Честно говоря, не знаю. Этот район мне совсем не знаком.

– Ладно, пойдем уж, провожу, – великодушно предложила Люба. – Именинник все-таки.  

– Кто? А, да. Буду бесконечно вам благодарен.

Люба повела его по темному микрорайону к цивилизации: ярко освещенному широкому проспекту. Там ходил транспорт и там можно было поймать такси. Вызывать такси у дома Любы и ждать появления машины в темном незнакомом месте Антону почему-то не хотелось. А если еще таксист заблудится, то объяснить ему дорогу он не смог бы. Да и двигаться было гораздо веселее. Особенно с Любой. Она увлеченно рассказывала про свои занятия боксом, показывая на ходу боксерские стойки, способы защиты и выпады. Продемонстрировала и вид бега с высоко поднятыми коленями. При этом ее совершенно не волновало, как она выглядит и что о ней подумают. И правда, нестандартная. Таких девушек он еще не встречал.

 
Вечером у роскошного особняка, окруженного высокой стеной с мощными воротами, Антон и его приятели поджидали появление девушки, на которую поспорили. Димыч пришел с бутылкой виски.

– Ты-то чего вискарь сегодня приволок? – поинтересовался Вовчик.

– Кто проиграет, тот у меня и купит. Включая доставку.

– Практичный ты наш, – заметил Антон.

– Предприниматель, блин, – усмехнулся Вовчик. – Антоха, готовь бабло. Такая – не придет.

– Придет, – спокойно возразил Антон. – А вот она.

И правда! На улице показалась Люба в спортивном костюме. Шла она быстро, уверенно, равнодушно поглядывая на шикарные особняки.

Димыч сунул Вовчику бутылку.

– Плюс доставка.

Вовчик машинально взял бутылку, повертел ее в руках и вдруг взорвался возмущением:

– Да какого хрена? Вы что, спортом будете заниматься? Антоха, хитрожелтый, блин! Вот я кретин! Надо было спорить, чтоб пришла в мини и в кружевном белье!

Возмущался он громко, а Люба подошла уже близко. Слова Вовчика она услышала, но смотрела не на него, а на Антона, молча, в упор.

– Люба, привет, – сказал Антон.

Она подошла к нему.

– Эх, ты… – больше слов у нее не нашлось.

Люба резко ударила Антона в челюсть. Удар был слишком сильный, неожиданный. Антон упал, ударившись головой о бордюр тротуара, и лежал, не шевелясь. Димыч испуганно отшатнулся.

– Ты что, убила его?

Люба растерянно смотрела на дело рук своих, нерешительно наклонилась над Антоном, дотронулась до него.

– Антон!

Он открыл глаза.

– Добить решила? – разозлился Вовчик. – Ах, ты…

И замахнулся бутылкой.

Антон, сквозь туман, застилавший глаза, увидел Любу и занесенную над ней бутылку. Откуда-то взялись силы приподняться и выставить руку, защищая голову девушки.

– Ты что, совсем рехнулся? – слабо удивился Антон.

Удар пришелся по руке Антона, которого силы покинули окончательно, и он со стоном повалился на тротуар. Люба обернулась, резко вскочила, готовая дать отпор. Вовчик и Димыч не стали связываться с этой ненормальной и решили обратиться в бегство, не беспокоясь о дальнейшей участи своего приятеля.

– Вот влипла, – констатировала Люба. – Ты живой?

Антон снова приподнялся, морщась от боли, ощупал голову, руку.

– Вроде бы. Несмотря на твои старания.

– Извини. Не рассчитала. Встать можешь?

– Голова кружится. Позвони.

– «Скорую» вызвать?

Антон показал на особняк.

– В дверь позвони.

– Думаешь, эти богачи откроют?

– Откроют. Мама дома.

– Это твой дом? Знала бы – не связывалась.

Люба подошла к воротам, нажала на кнопку звонка.

Где-то в глубине дома раздался мелодичный звон.

Вопреки ожиданиям Любы, которая думала, что придется иметь дело с расфуфыренной истеричкой, мама Антона оказалась решительной и деловитой, с приятной внешностью, чего нельзя было сказать о ее характере.

Она профессионально ощупывала сына, говорила по сотовому и одновременно задавала вопросы Любе и Антону.

– Где вы его нашли? – спросила она у Любы.

– Здесь больно? – уточнила у Антона.

– Света, срочно бригаду к моему дому. Как минимум сотрясение мозга, – это было сказано в телефон, – и снова сыну:

– Что с рукой?

– Это он меня защищал, – объяснила Люба.

– Так это из-за вас мой сын подрался?

– Типа того.

– Антон никогда не дрался! – заявила мама и продолжая осмотр, снова спросила:

– Здесь больно?

– Нет. Тошнит только.

– Это от сотрясения, – пояснила Люба. – У меня было в прошлом году. Ничего страшного. Главное – отлежаться.

– Для вас, возможно, и не страшно, а у Антона – умственная работа!

– У меня тоже умственная, – спокойно сказала Люба.

– Уверена? – переспросил Антон.

– Я же в универе учусь, на экономическом. Второй курс. А бокс – это…

– Бокс? Так это ваша работа!

– Мам, я сам виноват. Люба тут не причем.

Мама решительно поднялась, держа наготове сотовый.

– Диктуйте свои данные. Если, не дай Бог, какие-то осложнения… Я этого так не оставлю!

– Да пожалуйста. Трофимова Любовь Михайловна. Да никуда я не денусь. Помогу, если что.

Подъехала машина «Скорой помощи».

– Я с вами поеду, – сказала Люба.

– Исключено, – решительно возразила мама Антона. – Без вас обойдемся.

Машина «Скорой помощи» помчалась по улице.

Люба не была согласна с тем, что обойдутся без нее. Поэтому поехала в больницу своим ходом.

В накинутом на плечи белом халате Люба уверенно шла по больничному коридору, заглядывая во все двери. Открыв очередную дверь, увидела Антона на кровати и его маму, которая стояла рядом с какими-то бумагами.

– Легкое сотрясение, – говорила мама, глядя в результаты обследования. – Ничего страшного. Нужно отлежаться.

Мама заметила Любу, заглядывающую в дверь.

– Вас кто пустил?

– Сама пришла, – сказала Люба. – Может, помочь надо? – и спросила у Антона:

– Яблок принести?

– Спасибо, ничего не нужно, – строго ответила мама.

– Валяй, – разрешил Антон.

– Тебе нужен полный покой, – возразила мама. – Скажу, чтобы никого к тебе не пускали.

Покой так покой. Антон весь следующий день послушно валялся на кровати, закрыв глаза. Голова побаливала, делать ничего не хотелось, думать тоже. Можно побездельничать на законном основании.

Вечером в палату Антона вошла Люба – в халате санитарки, на голове – косынка, надвинутая на глаза и максимально закрывающая лицо. В одной руке она держала швабру с намотанной тряпкой, в другой – пакет с яблоками.

Антон услышал, что кто-то вошел, открыл глаза и удивленно уставился на неординарную гостью.

– Я не снюсь, – заверила его Люба. – Яблок тебе принесла. Пол помыть?

Люба положила пакет на тумбочку.

– Здесь есть санитарки, – проинформировал Антон.

– Это хорошо. А то бабушка моя лежала, пол помыть было некому. Я мыла. Да мне не трудно.

Рассказывая, Люба машинально протирала пол в палате.

– Ты лежи, – сказала она. – Яблоки ешь. Завтра еще приду.

Антон улыбнулся.

Следующим вечером Люба пришла, как и обещала. После учебы в университете и тренировки в спортклубе. Снова нарядилась санитаркой, принесла швабру и небольшой пакет. Швабру поставила у стены, пакет положила на тумбочку.

– Это печенье. Домашнее, – пояснила Люба.

– Бабушка пекла? – спросил Антон, который почему-то был рад ее приходу.

– Нет, сама. Бабушка умерла три года назад. Одна живу.

– А родители?

Люба села на стул у кровати.

– Мама давно умерла. Про отца ничего не знаю. Меня бабушка воспитывала. Когда я была маленькой, меня обижали часто. А драться я не умела. Бабушка всегда говорила: «Сиротка, заступиться за тебя некому». И я поняла, что надо самой за себя заступаться.

В палату быстро вошла мама Антона, за ней шла огорченная санитарка.

– Елена Вадимовна, да разве я плохо мою? – говорила санитарка.

– Уверяю вас, что я не нанимала никакой персональной санитарки для этой палаты, – деловито и вежливо отвечала мама Антона.

Люба встала.

– А, вот это кто, – поняла Елена Вадимовна.

– Мам, Люба…

Елена Вадимовна прервала сына:

– Думаю, что тебя можно выписывать домой. Состояние нормальное. А дома тебе будет спокойнее.

 
Адрес Люба помнила. Поэтому следующим вечером она стояла у ворот особняка и нажимала на кнопку звонка.

На вопрос из домофона представилась:

– Знакомая Антона.

Ворота открылись. Домработница, невысокая худощавая женщина средних лет, усталая, бледная и флегматичная, недоверчиво оглядела бодрую девушку в спортивном костюме. Особое недоверие вызвал синяк под глазом девушки.

– Здрасьте, я к Антону, – сообщила Люба.

– Антон болен.

– Знаю. Я только на минутку. Вы ведь Ксения, верно? А я Люба.

– Елена Вадимовна не разрешила пускать посторонних.

– Я не посторонняя, – заверила Люба. – Я своя. Можете у Антона спросить.

– Лучше позвоню Елене Вадимовне.

– Зачем ее отвлекать? У нее операционный день. Да я ненадолго.

Люба достала из сумки большой красивый апельсин и показала его Ксении.

– Вот, апельсин передам и уйду.

Домработница слегка усмехнулась.

Ксения провела Любу через ухоженный двор к высокому крыльцу, ввела в дом. В гостиной, обставленной дорогой мебелью, Ксения показала на широкую хрустальную вазу посреди стола, наполненную апельсинами, яблоками, бананами.

– Видишь, сколько у него этих апельсинов.

– А это – от меня! – не смутилась Люба, торжественно держа в руке принесенный ею фрукт.

Ксения пожала плечами, застыла в нерешительности. Похоже, она думала, что девушка расстроится от обилия фруктов и сбежит сама.

– Где его комната? – решительно спросила Люба.

Растерявшись от натиска спортсменки, Ксения повела ее к Антону.

– Вы не волнуйтесь, – говорила Люба, пока они шли по широкому коридору, – занимайтесь своими делами, если Антону что-то нужно будет, я скажу.

Ксения остановилась у комнаты Антона, негромко постучала, осторожно приоткрыла дверь.

– Антон, к вам тут Люба пришла. Впустить ее?

– А разве Любу можно не впустить? – послышался веселый встречный вопрос.

– Вот видите? – гордо сказала Люба и смело прошла в комнату мимо домработницы, остановившейся в дверях.

Комната оказалась огромной, роскошной. На кровати, застеленной шикарным покрывалом, лежал Антон, одетый по-домашнему.

– Привет! Я тебе апельсин принесла! – сообщила ему Люба.

– Апельсин? – с воодушевлением воскликнул Антон. – Это потрясающе! Где он? Где этот необыкновенный фрукт, о котором я только и мечтаю целыми днями?

– Я пойду тогда? – задала Ксения риторический вопрос и оставила их.

Люба, улыбаясь, вручила апельсин.

– Я смотрю, тебе уже лучше.

Антон схватил апельсин и преувеличенно жадно понюхал его, дурачась, но вдруг стал серьезнее и задумчивее, словно запах апельсина напомнил ему что-то из детства.

Люба присела у кровати.

– Завтра уезжаю на соревнования, – сказала она. – Приеду через месяц.

– Удачи тебе. Порви их всех.

Она кивнула и снова улыбнулась.

 
Ксения вышла навстречу хозяйке особняка, вернувшейся с работы.

– Елена Вадимовна! Сегодня пораньше?

– Как Антон? – обеспокоенно спросила Елена Вадимовна.

– Хорошо. У него Люба.

– Люба? Ксения, я же просила! Никаких посторонних!

– Так она вроде своя, – растерянно пробормотала домработница. – Антон ей обрадовался.

– Этого еще не хватало.

И Елена Вадимовна поспешила в комнату сына. Ксения торопливо следовала за ней.

– Ему нужен полный покой, – выговаривала мама Антона, – а вы пускаете всяких…

– Так, Елена Вадимовна, он же и так целый день один лежит.

Непреклонная Елена Вадимовна рывком распахнула дверь в комнату сына. Антон лежал на кровати, Люба сидела на стуле. Увидев маму Антона, посетительница встала.

– Здрасьте.

Елена Вадимовна пристально смотрела на эту несообразную девицу с синяком под глазом. 

– Опять подрались? – спросила она.

– На тренировке, – пояснила Люба. – Бывает.

Послышался мелодичный звон – пришел еще кто-то. Ксения пошла встречать новых гостей.

Елена Вадимовна вышла в коридор.

– Ксения, кто там?

– К Антону, подружки его какие-то, – отозвалась домработница. – Не пускать?

В прихожей уже топтались две гламурные особы, знакомые Антона.

– Проходите, девочки, – пригласила их Елена Вадимовна.

Девушки – модные, ухоженные – впорхнули в комнату Антона, защебетали наперебой:

– Антоша, привет!

– Как дела?

– Чего это ты разлегся?

– Надолго, что ли? А мы тут у тебя потусить собирались!

Люба поднялась.

– Я пойду.

– Люба, скажи, пожалуйста, Ксении, пусть чаю принесет, – попросил ее Антон.

– Мне лучше кофе, – заявила одна гламурная особа.

– С коньяком! – добавила другая.

Люба вышла.

– Твоя новая горничная? – хихикнула та, что хотела кофе.

Люба, хоть и была уже в коридоре, вопрос услышала и не стала плотно прикрывать дверь, чтобы услышать и ответ Антона.

– Нет, девчонки, – серьезно заявил Антон, желая их подразнить, – это моя невеста.

– Да ладно, шутишь? – не поверила заказавшая коньяк. – Это чучело с фингалом и в таком прикиде?

Люба прикрыла дверь.

– Сама ты чучело, – беззлобно сказала она в адрес гламурной особы.

Проходя мимо зеркала в коридоре, Люба приостановилась, разглядывая свое отражение. Ничего так девочка. Вот только синяк портит. Люба потрогала синяк. Ничего, пройдет.

– Невеста… – прошептала Люба, глядя на девушку в зеркале.

Соревнования по женскому боксу. На ринге Люба и ее соперница наносят друг другу удары. Волнуются болельщики, волнуется тренер, наблюдающий за поединком.

– Спокойнее, Люба, спокойнее… Не рвись, рассчитывай… – говорит тренер, как будто его воспитанница может услышать. – Так, хорошо… теперь давай, давай, Люба, давай, свой фирменный, ну же…

Словно услышав команду, Люба нанесла свой знаменитый удар.

– Есть! Молодец! – крикнул Николай Петрович.

Рефери поднял руку Любы.

– Люба – ты прекрасна! – радостно кричал тренер. Вопили болельщики.

У входа в раздевалку тренер радостно приобнял свою воспитанницу.

– Люба! Ты – моя надежда! Мы с тобой! Все медали возьмем! На следующий год…

– Николай Петрович… – прервала его Люба. – Вы мне как отец родной. Простите. Ухожу я из спорта.

Тренер отпустил Любу, смотрел молча, вопросительно, ожидая объяснений.

– Замуж выхожу, – объяснила Люба.

– А он спортсмен?

– Нет, в фирме работает. У его отца большой бизнес.   

Тренер облегченно выдохнул:

– Я думал, что-то серьезное. В общем, в график я тебя включаю, форму не теряй, скоро вернешься.

– Почему это? Что ж это, в меня и влюбиться нельзя? Сами кричали, что я прекрасна.   

– То я, а то мажор какой-то. Люба, ты – хороший человек, но доверчивая очень. Мало ли кто на тебе жениться обещал.

– Да он и не обещал, – сказала она скорее себе чем тренеру.

– Жду тебя на тренировке, – распорядился Николай Петрович.

– Да возможности у него не было! Жених с сотрясением, невеста с синяком. А должно быть как-то романтично. Ну, там, ресторан, платье красивое… Вот! Платье надо купить.

Вернувшись после соревнований, Люба решила создать все условия для того, чтобы Антон мог сделать ей предложение в романтичной обстановке. Первым делом она отправилась за подходящим вечерним платьем.

В витрине магазина на манекенах красовались роскошные вечерние платья. Люба осмотрела манекены и решительно вошла в магазин одежды.

На ней эти же платья или элементарно не застегивались, или совершенно не смотрелись.

Две продавщицы хихикали в сторонке, наблюдая за нелепой девицей, которая, облачившись в вечернее платье, стояла перед зеркалом, словно перед соперницей на ринге.

Третья продавщица, очень красивая, уверенная, с надменным выражением лица, неодобрительно взглянула на своих коллег и подошла к Любе.

– Извините, что вмешиваюсь, – произнесла она официальным тоном, в котором тем не менее прозвучала доброжелательность. – Возможно, это не мое дело, но эти платья вам совершенно не идут. Видите ли, у вас нестандартная фигура, и вообще – это не ваш стиль. Вы приглашены на какое-то светское мероприятие, где дресс-код предусматривает вечерние платья?

– Пока нет, но как увидит меня в шикарном платье, обязательно пригласит, – доверчиво сообщила Люба этой девушке, которая была чуть постарше Любы, но держалась как истинная леди.

– Скорее сбежит, роняя тапки, – негромко сказала одна продавщица другой, и они обе снова захихикали.

– Позвольте предложить вам другой вариант, – спокойно произнесла красивая и уверенная.

Она выбрала среди одежды черные брюки.

– Элегантные классические брюки. Думаю, будут хорошо на вас сидеть, и они ближе к вашему стилю. А уже к ним вы можете подобрать яркую нарядную блузку, а лучше – несколько.

– Можно и так, – согласилась Люба. – Мне главное принарядиться.

– Как я поняла, деньги у вас есть, раз вы примеряли такие дорогие платья.

– Накопила, – кивнула Люба.

Продавщица отобрала несколько блузок, стала прикладывать их к Любе, оценивающе оглядывая полученный результат. Блузки со слишком откровенным вырезом отклонила.

– Нужен фасон, в котором вы будете чувствовать себя комфортно.

Она подала Любе несколько отобранных блузок, и та скрылась в примерочной.

Через несколько минут Люба предстала перед продавщицами преображенной. Даже те, что хихикали, притихли, с удивлением глядя на нее. 

– Совсем другое дело, – заявила и продавщица, которая пришла Любе на помощь и теперь смотрела на нее, как на произведение искусства, созданное собственноручно. Она подвела Любу к зеркалу.

– Посмотрите, как хорошо.

Люба настороженно посмотрела на свое отражение – нарядную девушку в черных брюках и яркой блузке, поправила блузку.

– Держитесь свободнее. Улыбнитесь.

Люба улыбнулась, следуя совету продавщицы.

– Неплохо бы еще сменить прическу, – предложила продавщица, изучающе разглядывая девушку. – Могу посоветовать хорошего парикмахера.

Люба кивнула.

У двери она обернулась, радостная, нарядная, с пакетами, в которых были еще несколько новых блузок.

– Спасибо вам большое!

– Всего вам доброго, – вежливо отозвалась продавщица. – Приходите еще.

– Обязательно приду!

– Охота тебе было возиться с этой… – сказала одна из хихикавших продавщиц, когда Люба вышла из магазина. – Платье дороже стоило.

– Девочки, главное – не сиюминутная выгода, – пояснила та, что возилась с Любой. – Главное, чтобы покупатель остался доволен и пришел снова. И привел того, ради кого наряжается.

– Какого-нибудь деревенского родственника.

– Что-то мне подсказывает, что он совсем не из деревни. За любым покупателем может скрываться шанс изменить свою жизнь к лучшему.

– Странная ты, Кира. Ну какой тут может быть шанс.

Но у красивой и уверенной в себе Киры было свое мнение и свои взгляды.

Преобразившаяся Люба, нарядная, с новой красивой прической и легким макияжем, возвращаясь домой после посещения магазина и салона красоты, столкнулась у подъезда с Олесей.

Увидев Любу, соседка радостно взвизгнула и бросилась к ней.

– Любаша! Приехала! А я тебя по телику видела. Как ты ее: бац! бац!

Олеся помахала худеньким кулачком, пытаясь изобразить боксерский удар.

– Привет, – улыбнулась Люба.

– Какая ты красивая! – искренне восхитилась Олеся. – Замуж выходишь?

– Типа того.

– Вау! Он тоже спортсмен?

– Нет. Да ты его знаешь. Он нас тогда из клуба провожал.

Соседка сразу стала серьезной.

– А он тебе уже и предложение сделал? – спросила она недоверчиво.

– Пока нет.

– Люб, ты только не обижайся. Но… Лучше забудь его. Он же такой, весь в шоколаде. Вокруг него толпы всяких девиц крутятся… А ты… Люб, ты, конечно, очень хорошая…

– Да вы что, сговорились все, что ли? – она решительно направилась к подъезду.

– Люба, не обижайся, но ты доверчивая очень! – громко сказала Олеся ей вслед.

Люба вошла в подъезд и хлопнула дверью.

Наскоро перекусив, Люба направилась по знакомому адресу. Сейчас все и выяснится. Сейчас Антон увидит ее, такую красивую, и сразу сделает предложение по всем правилам.

Она стояла у роскошного особняка и нажимала на кнопку звонка, прислушиваясь к мелодичному звону. Из домофона послышался незнакомый резкий женский голос – не  Ксении, не Елены Вадимовны.

– Кто там еще?

– Люба. Я к Антону.

– Нет тут таких.

– Как это нет? А где он?

– Не знаю ничего. Уходите, а то полицию вызову.

Люба оглянулась в недоумении – неужели перепутала? Она попыталась разглядеть хоть что-нибудь во дворе через тоненькую щель между воротами и забором. Походила вокруг, осмотрела все перед воротами. Нет, все верно, здесь была драка, вот сюда упал Антон. И именно в этот дом она приходила к нему с апельсином.

Постояла немного в задумчивости, размышляя, что же предпринять, затем решительно направилась по улице, в ту сторону, куда уезжала «Скорая». В больницу, где работает мама Антона.

Елена Вадимовна в своем кабинете изучала результаты обследования очередного больного, когда в дверь постучали и вошла симпатичная девушка в черных брюках и нарядной блузке.

– Елена Вадимовна, можно?

– Вы на прием? – спросила врач, мельком взглянув на вошедшую.

– Антона ищу.

Елена Вадимовна оторвалась от своих бумаг, посмотрела на девушку внимательней, узнала, ответила сдержанно:

– Здесь его нет.

– Я у вас дома была, а там…

– Да, представьте себе, – сказала Елена Вадимовна, и в ее голосе прозвучал вызов, – дом нам пришлось продать. И мебель, и обе машины. Потому что бизнес мужа… Прогорел! И сейчас мы снимаем двушку. В самом дешевом районе! И все живем на мою зарплату. Все знакомые, естественно, куда-то исчезли. Муж – в депрессии, сын – в депрессии. А я работаю круглосуточно на своей – слава Богу! – любимой работе. Потому что домой идти вообще не хочется. Да и домом это сложно назвать. Вам все еще нужен Антон?

– Конечно. Может, помочь чем-нибудь.

– Чем вы можете помочь? – раздраженно поинтересовалась мама Антона. – Вы хоть понимаете, что это – жить в двушке?

– Ну, да, – кивнула Люба. – У меня однокомнатная. Двушка больше.

– Да что с вами говорить.

Елена Вадимовна махнула рукой и взялась за результаты обследования.

– Вы мне только адрес скажите.

Мама Антона написала адрес на бланке рецепта, протянула этой чудачке.

– Почти соседи, – сказала Люба, заглянув в листок. – Спасибо!

Сверяясь с адресом на рецепте, Люба подошла к старому двухэтажному дому, нашла нужную квартиру, позвонила. За обшарпанной дверью раздались неторопливые шаги, дверь открылась, и на пороге появился Антон, в домашней одежде, с апатией на лице. Безразлично взглянул на девушку в нарядной блузке.

– Вам кого?

– Не узнал?

– Люба? – удивился Антон.

– Войти можно?

Не дожидаясь его ответа, Люба прошла в квартиру.

В прихожей с обшарпанными стенами из мебели была только табуретка, заменяющая тумбочку, на которой стояли дорогие флаконы и дезодоранты. До потолка высились картонные коробки с мелкими вещами, для которых у хозяев уже не нашлось шкафов. Очень много обувных коробок.

И прямо на полу несколько пар мужской и женской дорогой обуви. 

Люба прошла в гостиную, Антон шел за ней, явно стесняясь обстановки.

Гостиная оказалась комнатой с плохим ремонтом, со старой мебелью. На стульях, в прозрачной упаковке вповалку лежали зимние пальто, пиджаки, вечерние платья. Из дверцы битком набитого шкафа выглядывали дорогие изысканные предметы, оставшиеся от былой  роскоши.

– Теперь здесь моя комната, – усмехнулся Антон и кивнул на закрытую дверь спальни:

– А там папа.

– Познакомишь нас?

– Не сейчас. Он спит, наверное.

– Рано же еще. Как его зовут?

– Аркадий Евгеньевич, но лучше его не тревожить.

Люба постучала в дверь.

– Аркадий Евгеньевич, можно?

Не дождавшись ответа, Люба вошла в спальню. Здесь тоже был неважный ремонт, из мебели – только кровать и стулья, снова огромное количество коробок и сложенных дорогих вещей.

На кровати, закрыв глаза, лежал отец Антона, полноватый, небритый, в дорогой пижаме.

– Папа, познакомься, это Люба, – негромко сказал Антон.

Бывший владелец крупной фирмы, а сейчас разорившийся неудачник никак не отреагировал на слова сына.

Люба шагнула к кровати.

– Аркадий Евгеньевич, вам нужно больше двигаться. Давайте бегать! Бег вырабатывает гормоны счастья: эндорфин и серотонин!   

Отец Антона, не открывая глаз, протянул руку к тапку – и тапок полетел в сторону непрошенной гостьи. Люба слегка наклонила голову, ловко увернувшись от летящего в нее тапка.

– Не обижайся, папа сейчас в таком состоянии, – сказал ей Антон, когда они вышли из спальни.

– Ничего, познакомились! – ответила Люба, не теряя бодрости. – Может, помочь чем-нибудь? Суп сварить?  

– Нет, спасибо. Суп без мяса я как-то не очень. А картошку и макароны я уже и сам могу сварить.

Люба прошлась по гостиной, подошла к окну, выглянула.

– Ничего тут у тебя, уютненько. Почему без мяса?  

– Мама принципиально не кормит нас мясом. Чтобы мы на него сами заработали.

– Правильная позиция.   

– Да, наверное. Только пока не очень получается. Папе все равно. Я разослал резюме, но хорошую работу не так просто найти, а грузчик из меня…

– Разве так сложно заработать? Я кем только не подрабатывала. Деньги – везде. Было бы время и силы. И желание, конечно, – с нажимом произнесла Люба и в упор посмотрела на Антона.

– Что ты сравниваешь, – дернулся он. – Хотя я, наверное, скоро дойду до нужной кондиции, чтобы стать официантом. Как подумаю, что встречу кого-то из знакомых…

– Понятно, – сказала Люба и задумалась.

– Заработаешь ты на мясо, – решительно выдала она в результате своих раздумий. – Ты же в Лондоне учился? Английский знаешь? У нас в универе завал с английским. Хороший репетитор во как нужен! Да и знакомая одна детей своих учить хотела. Короче, я все организую!   

И она действительно организовала.

Занятия проводились в квартире Любы. Сюда приходили ее однокурсники, сначала двое, потом собралась целая группа из пяти человек, потом появились еще желающие. Антон с увлечением объяснял правила, помогал развивать разговорную речь, оживился – от общения, от сознания своей небесполезности и – что скрывать! – от того, что может зарабатывать.

Даже с удовольствием, сам себе удивляясь, ездил к дошкольникам и обучал их языку, разговаривая от имени игрушек. Если бы его бывшие приятели или те гламурные девицы увидели, как он показывает малышам кукольный театр! Или ползет с ними под стол, чтобы наглядно объяснить значение предлогов. Но ему почему-то было безразлично мнение этих людей, которые теперь были так далеко от него и от его новой жизни. Рядом была только Люба.

 
Получив первые деньги за занятия, Антон в сопровождении Любы отправился в супермаркет за продуктами. Накупили овощей и – наконец-то – приличный кусок мяса.

Люба остановилась у витрины с тортами, Антон покачал головой – не до роскоши! – и пошел дальше. Люба торт все же взяла, на кассе за торт расплатилась своими деньгами. Антон посмотрел на нее укоризненно.  

Люба хозяйничала в скромной двушке, варила суп. На фоне скудной обстановки и плохого ремонта контрастно смотрелись роскошные кастрюли, изысканная супница на столе, дорогие фарфоровые тарелки. Антон нарезал хлеб, стал накрывать на стол.

– Вот это запах!   

– Ну, так с мясом другое дело, – согласилась Люба.

Антон подошел к ней, приобнял за плечи.

– Люба, спасибо тебе, ты мне очень помогла. Я как-то растерялся, не знал, с чего вообще начать. А сейчас у меня такое чувство, что я все смогу.

– Да ладно. Я тебе помогла, ты мне поможешь. Вот я курсовую пишу. Нужны примеры из жизни. Покажешь документы вашей фирмы?   

Антон кивнул, снова принялся накрывать на стол, спросил, стараясь казаться бесстрастным:

– Тема курсовой «Банкротство»?

– Типа того.

Вечером Антон и Люба сидели на диване, глядя на экран ноутбука. Антон показывал таблицы отчетности, объясняя. Люба внимательно смотрела на экран, вникала.

– В бизнесе большую роль играет человеческий фактор, личность и характер предпринимателя. Это особый тип человека, он должен быть сильным, очень смелым… – говорил Антон.

– Прямо как в спорте, – кивнула Люба.

– Уметь рисковать.

– А мне тренер всегда говорил «Рассчитывай, Люба, рассчитывай».   

– И это тоже, – согласился Антон.

Люба показала на экран.

– А почему везде колонки заполнены, а возле этого имени пусто?   

– Потому что это предприятие по каким-то причинам пока не предъявило нам претензию. Формально мы с ним еще работаем, – пояснил Антон

– А это предприятие не согласится вам помочь?   

– Оно бы, может, и согласилось, но у него нет такой возможности. 

– А разве нельзя создать такую возможность?   

Антон усмехнулся, потом призадумался, сказал медленно:

– О чем-то таком я когда-то читал… Но на практике ни разу не сталкивался. Может, и можно. Рискованно, конечно.   

– Сам же сказал, что предприниматель должен уметь рисковать.   

Антон в волнении встал, напряженно размышляя, ходил по тесной комнатке. Люба выжидающе смотрела на него.

– Почему бы и нет, – сказал, наконец, Антон. – Создать возможность! Как же я сам до этого не додумался? Люба, ты гений!    

Он подошел к ней, поцеловал в щеку.

– Извини, мне нужно срочно посоветоваться с папой.

И скрылся в спальне. Люба улыбалась, невероятно счастливая.

 
Утром Елена Вадимовна, вернувшаяся с ночного дежурства, еще в прихожей услышала возбужденные голоса. Озабоченно прислушалась, разулась, прошла в гостиную.

– Антон?

В гостиной никого не было, голоса доносились из спальни.

Из спальни! за дверью которой со времени их переезда всегда была тяжелая тишина.

Елена Вадимовна осторожно открыла дверь.

На кровати и на полу были разложены папки и документы. Антон сидел на кровати с ноутбуком, сосредоточенно глядя на экран. Его отец, небритый, в дорогой пижаме, но радостно возбужденный, лихорадочно перебирал папки с документами. Елена Вадимовна вошла в спальню.

– Где? Где? – восклицал Аркадий Евгеньевич, роясь в папках. – Да! Да! Мы это сделаем!

– Мы всех порвем! – поддержал его Антон.

– Что тут происходит?

Увидев жену, Аркадий Евгеньевич стремительно подошел к ней:

– Леночка – может быть! – наши дела пойдут на лад.  

Елена Вадимовна прижала руку к груди, выдохнула с облегчением:

– Ой, неужели. 

– Благодаря Любе! – добавил Антон.

– При чем тут Люба? 

– Она сделала такое открытие! – провозгласил Антон.

– Величайшее! – подхватил его отец.

Мама Антона недоверчиво покачала головой. 

– Вот так пришла с улицы какая-то боксерша… 

– Начинающий экономист! – поправил ее муж.

– Недоучка! И указала вам на ошибки? – не поверила Елена Вадимовна.

– Ага, типа того! – засмеялся Антон.

– Ты уже разговариваешь, как она.

– Понимаешь, Леночка, – стал объяснять Аркадий Евгеньевич, – вопросы Любы натолкнули Антона на очень интересную мысль. И он, и я знали о некоторых фактах, но нам и в голову не приходило их связать и сделать из этого определенные выводы. А ведь в этом, возможно, наш путь к возрождению фирмы. 

Елена Вадимовна подошла к сыну, ласково потрепала его волосы.

– Это другое дело. Не вижу тут никакой Любиной заслуги. Антон столько думал, как найти выход из создавшейся ситуации, что решение, наконец, нашлось. Натолкнуть на эту мысль могло все, что угодно. 

– Нет, Люба – моя муза и вдохновительница! – возразил Антон.

Если бы Люба знала, к каким последствиям приведет вторичное посещение магазина одежды, она обошла бы его стороной и даже в этот район не поехала бы. Но она ни о чем не подозревала, помнила только, что красивая продавщица была с ней доброжелательна, поэтому спокойно осмотрела новинки осенней коллекции на манекенах, выставленных в витрине, и вошла.

Красивая Кира встретила ее все так же: вежливо, доброжелательно.

– Что-то вас давно не было видно. У нас появились новые модели платьев. Возможно, вам подойдут. Пригласил вас ваш молодой человек? 

– Не до того было, – рассеянно ответила Люба, разглядывая одежду. – Он разорился. То есть, не он, а его отец. Но и он тоже. А сейчас снова в гору пошли. Бизнес восстанавливают. Может, теперь и пригласит. 

– Вы так важно говорите «бизнес», – снисходительно улыбнулась Кира. –  Наверное, какой-нибудь киоск арендовали. 

– Нет, нормальный бизнес. Аркадий Громов, может, слышали?

– Ого, куда вас занесло, – приподняла брови Кира при упоминании имени известного бизнесмена. – А давайте, примерим вот это. 

Она протянула Любе нарядный пуловер, и та скрылась в примерочной.

– Бизнес восстанавливает, – негромко повторила Кира. – Силен мужик.  

Когда Люба вышла из магазина, беспечно помахивая пакетом с покупкой, Кира выглянула следом, сказала в сотовый:

– Видишь ее? Езжай за ней, проследи. Когда встретится с молодым человеком, позвони... С любым, балда. Опишешь, сама разберусь, тот или не тот. 

Сотовый зазвонил ближе к вечеру.

Кира отошла в сторону, чтобы другие продавщицы не слышали ее разговор.

– Опиши... Похоже. Что делают?.. Бегут? Куда?.. А, поняла. Где?

Люба и Антон в спортивных костюмах размеренно бежали по дорожке парка, когда увидели идущую им навстречу девушку, очень красивую и уверенную.

– Вот так встреча! – приветливо произнесла Кира.

– Здравствуйте, – ответила Люба.

– Меня зовут Кира, – сообщила Антону красавица, так как Люба не спешила их знакомить. – Владелица магазина одежды. Если вам что-то нужно… Вот моя визитка.

– Спасибо.

Антон взял визитку.

– Заходите почаще! – улыбнулась Кира Любе.

– Зайду, – пообещала Люба и побежала дальше.

Антон собрался было бежать следом, но Кира мягко, но непреклонно остановила его, произнесла проникновенно, таинственно, глядя ему прямо в глаза, словно гипнотизируя:

– У нас есть замечательные аксессуары, вы таких больше нигде не найдете. Если вы хотите сделать незабываемый подарок своей маме…

– Спасибо, загляну как-нибудь. Как раз у мамы скоро день рожденья.

– Приходите завтра.

Антон кивнул. Кира, довольная результатом беседы, пошла дальше. Антон побежал к Любе, которая, поджидая его на повороте, делала дыхательные упражнения.

– Странно как-то, – поделилась Люба, когда Антон подбежал к ней. – Что она здесь делает?

– Клиентов в магазин заманивает. Нормальное поведение для предпринимателя.

Они побежали дальше, не подозревая, что за их пробежкой наблюдают двое, скрывшись за деревьями.

– Запомни их, – сказала Кира своему верному помощнику по кличке Верзила – крупному мужчине с некрасивым лицом без признаков интеллекта.

Безоглядно влюбленный в нее Верзила кивнул, не задавая никаких вопросов.

Поздним вечером в съемной двушке на тесной кухоньке ужинали родители Антона. Аркадий Евгеньевич – респектабельный, представительный – был бодр, оживлен, энергично поедал жареную картошку. Елена Вадимовна сидела невеселая, с чашкой чая. Отсутствующим взглядом смотрела на изысканный фарфоровый чайник, на изящную хрустальную сахарницу.

Послышался звук открываемой двери, шум воды из ванной. В кухню вошел Антон в спортивном костюме, такой же бодрый и оживленный, как его отец.

– Где ты пропадаешь допоздна? Ужинать будешь? – спросила Елена Вадимовна.

Аркадий Евгеньевич подмигнул сыну:

– Вырабатывал гормоны счастья!   

– Только чай попью, – Антон сел за стол, налил себе чай.

– Вечерние прогулки, конечно, полезны для здоровья, но переутомляться не стоит.

– Мам, я прекрасно себя чувствую.   

– Сначала пройди повторное обследование.   

– Да, помню. На этой неделе.   

– К тому же, район не самый подходящий для прогулок.   

– С Любой мне никто не страшен!   

– Скорей бы уж переехать отсюда, – вздохнула Елена Вадимовна.

– Потерпи, Леночка. Развалить бизнес легко, а восстанавливать… Это займет какое-то время.    

– Хотелось бы день рожденья отметить в более приличной обстановке. В этом году, как нарочно, в воскресенье. Дежурство, что ли, взять.    

– Никаких дежурств! – горячо возразил Аркадий Евгеньевич. – Давайте-ка отметим твой день рожденья в нашем любимом ресторанчике? Это мы уже можем себе позволить.    

Елена Вадимовна кивнула.

– Хорошо, посидим втроем.    

– Любу пригласим? – предложил Антон.

– Нет, только, пожалуйста, без посторонних! – воскликнула его мама.

– Разве она посторонняя?    

– Люба – свой человек! – поддержал сына Аркадий Евгеньевич.

– Это мой день рожденья! – заявила Елена Вадимовна. – На свои зовите, кого хотите! А я хочу провести свой день рожденья в кругу семьи!      

Спорить с будущей именинницей никто не стал.

Антон последовал приглашению Киры и пришел по адресу, указанному в визитке, чтобы выбрать подарок для мамы.

Рассказал, что его мама красивая и с хорошим вкусом, и стал перебирать предложенные Кирой легкие шарфы разных расцветок. 

– Судя по вашему описанию, вашей маме должен подойти этот или этот, – Кира показала нечто невозможно цветастое.

Антон покачал головой.

– Нет, мама не любит такое пестрое.

– Может этот?

Кира расправила золотистый шарф, взмахнула им.

– Смотрите, какое теплое золото.

– Нет, маме не подойдет этот цвет. У нее глаза цвета морской волны.

– Тогда вот этот.

Кира развернула еще один шарф – ярко-голубой.

– Нет, слишком яркий. Мама такой не наденет.

– Вы рассуждаете как мужчина. Уверяю вас, что ни одна женщина не откажется от возможности стать привлекательнее.

– Я лучше знаю свою маму. Думаю, вот этот ей понравится.

И Антон показал на другой шарф, тоже голубой, но не такой яркий.

Кира пожала плечами, улыбнулась снисходительно:

– Может быть. Но вы об этом не узнаете. Даже если он ей не понравится, она не скажет.

– Не скажет, – согласился Антон. – Тогда не знаю.

Он начал снова перебирать шарфы, задумчиво рассматривая их.

Кира взяла выбранный им шарф, произнесла мягко:

– А может, вы правы, и это именно то, что нужно. Сложно что-то советовать, не видя человека. Если бы я могла ее увидеть, почувствовать ее энергетику… Это можно как-то устроить?

Антон ответил рассеянно, не отрываясь от шарфов:

– Завтра у меня обследование у мамы в клинике. Можете пойти со мной. Но…

Он оставил в покое шарфы, внимательно посмотрел на продавщицу.

– Зачем вам столько хлопот?

– Ради привлечения покупателей я готова на все! – с воодушевлением заявила Кира. – Надеюсь, вы станете моим постоянным покупателем?

– Ну и хватка у вас! – удивленно покачал головой Антон.

Она довольно улыбнулась.

В пустынном больничном коридоре у кабинета с табличкой «Хирург Громова Елена Вадимовна» стоял диванчик для посетителей. Рядом располагался кабинет невропатолога, к которому и пришел Антон в сопровождении Киры.

Ждать и сидеть на диванчике не пришлось. Не успели они подойти, как из кабинета невропатолога вышла Елена Вадимовна и деловито окликнула сына:

– Заходи, Виктор Иванович тебя ждет.

Заметив рядом с Антоном элегантную красавицу, посмотрела на нее вопросительно.

– Мама, познакомься, это Кира, моя знакомая. Кира, это моя мама.

– Очень приятно, Антон много о вас рассказывал, – сказала Кира, демонстрируя безупречные манеры.

Антон вошел в кабинет врача.

– Жаловался? – уточнила Елена Вадимовна.

– Нет, что вы! Антон вас очень любит. Он сказал, что у вас глаза цвета морской волны.

Елена Вадимовна улыбнулась, превратившись из деловитого хирурга в светскую даму.

– Антон говорил, что вы очень красивая, добрая и вообще, самая замечательная мама на свете, – Кира продолжала расточать комплименты.

– Так приятно. Неужели так и сказал?

Кира кивнула, обаятельно улыбаясь.

– Кира, а вы чем занимаетесь?

– У меня свой бизнес. Небольшой, правда.

– О, как интересно! Мне сейчас надо идти. Знаете что, я хочу пригласить вас на свой день рожденья.

– С удовольствием приму ваше приглашение, – проникновенно произнесла Кира.

Елена Вадимовна стояла у окна в гостиной, наблюдая за входом в подъезд, и говорила по сотовому:

– У меня все-таки завтра день рожденья. Хочу спокойно подготовиться. Подобрать платье, сделать ванночку для ног, маску на лицо. Почему я обязательно должна все объяснять? Сейчас у нас не самые подходящие условия. Мне нужна спокойная обстановка, а Антон сейчас примчится и… Все, пожалуйста, это просьба завтрашней именинницы: посидите в офисе еще пару часов.

Энергично завершив разговор, мама Антона направилась к выходу.

На улице, в соответствии с календарем, было прохладно. Осень. Деревья поражали яркими красками листвы, но Елена Вадимовна, стоя у подъезда, напряженно всматривалась в прохожих, не обращая внимания на красоту природы. Она облегченно вздохнула, когда на дорожке, ведущей к дому, показался Антон, и поспешила ему навстречу.

– Папа сейчас звонил, просил тебя приехать.

– Я же только что оттуда. Что случилось? – встревожился Антон.

– Не знаю, по-моему, ничего серьезного, но ему нужна твоя помощь. До тебя он почему-то не дозвонился.

– Да, я свой сотовый где-то…

– Потерял?

– Нет, не потерял. Он где-то дома. Просто не знаю, где он лежит.

– В этом бедламе я сама не знаю, где что лежит. Найдется.

– У нас пробежка с Любой. Она сейчас придет.   

– Ничего страшного, я ей скажу. Езжай.

Елена Вадимовна посмотрела вслед сыну. Еще один этап ее плана успешно претворен в жизнь. Она нетерпеливо прохаживалась возле дома, поджидая Любу. Вскоре та показалась – в теплом спортивном костюме, в кроссовках. Елена Вадимовна помахала ей рукой, подзывая.

– Люба, мы тебе очень благодарны за все, что ты для нас сделала, – говорила Елена Вадимовна. – Но пойми, сейчас пришло время отойти в сторону и не мешать Антону устроить личное счастье. Согласись, что ты ему не пара. Вы совсем разные. Он – человек из другого мира. Сейчас у него появилась новая знакомая: воспитанная, интеллигентная, утонченная девушка с прекрасными манерами. Тебя и Антона связывает только дружба, а Кира может стать ему достойной спутницей жизни.

– Кира? – переспросила Люба. «Вот дрянь!»

Люба не стала ничего говорить маме Антона, а сразу же помчалась в магазин одежды. Прямо так, в спортивном костюме, ворвалась в зал с модно разодетыми покупательницами и быстро подошла к Кире. Потребовала без предисловий:

– Отстань от него, поняла?

– Выйдем отсюда, – спокойно сказала Кира. – На улице поговорим.

Кира вывела Любу из магазина, подальше от посторонних глаз и ушей.

– Теперь слушаю, – вежливо произнесла Кира, когда они оказались на улице. – От кого я должна отстать?

– Сама знаешь. От Антона. Он мой. Ясно?

– Ненормальная, – спокойно сказала Кира. – Да не нужен он мне.

– Чтобы больше к нему не подходила.

– Послушай, ты, чокнутая. Не нужен мне твой маменькин сынок. Забирай его! Меня интересует его отец. И если ты мне поможешь, у тебя будет классная свекровь.

– Как это? – не поняла Люба. – Аркадий Евгеньевич женат.

– Это временное состояние, – тонко улыбнулась Кира.

– Он жену любит. Ничего у тебя не выйдет.

– А если он внезапно станет вдовцом? Мало ли, несчастный случай. Поможешь мне?

Люба с ужасом смотрела на красивую девушку, которая спокойно улыбалась, довольная произведенным эффектом.

– Согласна? – спросила Кира. – Как я понимаю, Елена Вадимовна тебя не очень-то любит. Она тебя пригласила на свой день рожденья? А меня пригласила. Ресторан «Витязь». Пять часов. В общем, если ты отказываешься, я и сама обойдусь. Завтра же и отравлю ее. Прямо в ресторане.

Сообщив эти кошмарные подробности, Кира спокойно направилась на свое рабочее место. Люба шла по улице, пытаясь осознать услышанное.

Что бы там ни говорила ей мама Антона, как бы к ней ни относилась, ее надо было срочно предупредить о преступных замыслах этой продавщицы, которая самым наглым образом втерлась к ним в доверие.

Люба стояла на лестничной площадке у обшарпанной двери и упорно нажимала на кнопку звонка. Никто не открывал. Она постучала, сначала тихо, потом громче. С верхнего этажа спустился сосед, пожилой, неряшливый, в подпитии.

– Не-а. Не откроют, – сообщил он. – Только что звонил.

– Елена Вадимовна, откройте, пожалуйста, это я, Люба! Антон! Слышишь меня! Аркадий Евгеньевич!

Сосед остановился, с явным интересом наблюдая за девушкой в спортивном костюме, которая кричала и изо всей силы колотила в дверь.

– Компанию составишь? – спросил он.

Люба, не обращая внимания на соседа, продолжала звонить и стучать.

– Помочь?

Не дожидаясь ответа, сосед замолотил по двери:

– Открывайте!

Из соседних квартир начали выглядывать недовольные:

– Чего разорались! Сейчас полицию вызовем!

– Вызывайте! – храбро отозвалась Люба.

– Э, ты че, – возмутился сосед, – какая полиция! Иди давай отсюда!

Люба снова нажала кнопку звонка, но сосед оттеснил ее от двери. Остальные подняли невероятный крик: орали на виновницу шума, на подвыпившего соседа и друг на друга – и чуть было не затеяли драку. Связываться с этой компанией Люба не стала, пошла вниз по лестнице, раздумывая, что же делать. До нее доносились отдельные выкрики соседской разборки: «Козел!» «Сам козел!» «Кто, я?». Раз такая заварушка на лестничной площадке – Елена Вадимовна точно не откроет, побоится.

 
Люба всю ночь пыталась дозвониться до Антона – он не отвечал. Она так и заснула, на застеленной кровати, с сотовым в руке.

На следующий день Люба снова помчалась к Громовым.

Снова звонила, стучала и звала. На этот раз ей открыли.

– Вот настырная! Можно не портить мне настроение в день рожденья? – возмущенно воскликнула Елена Вадимовна и тут же захлопнула дверь.

– Елена Вадимовна, позовите  Антона! Или Аркадия Евгеньевича!

Люба постояла, прислушиваясь, опять заколотила в дверь.

Из соседней квартиры выглянул недовольный мужик.

– Не надоело орать? В полицию захотела?

– Да, в полицию.

Точно! Туда ей и надо.

Люба быстро сбежала по лестнице.

В отделении полиции у турникета за стеклянной перегородкой сидел совсем юный дежурный со слегка растерянным выражением лица.

– Здрасьте! – заглянула Люба в окошко к дежурному. – К кому обращаться, если человека хотят отравить?

– К кому вы обычно обращались с этим делом? – заметно волнуясь, спросил дежурный.

– Что значит «обычно»? Я первый раз только. Это вы должны мне сказать, к кому мне нужно.

– Понимаете, я первый день здесь… – сказал дежурный.

– Так узнайте! – распорядилась Люба.

– Да, – кивнул дежурный. – Вы подождите.

Люба стояла у перегородки, наблюдая за дежурным, который набирал то один номер, то другой, что-то выслушивал от своих собеседников.

Люба снова заглянула в окошко.

– Ну что?

– Те, кто вам нужен, на выезде, – сообщил дежурный.

– Все, что ли, уехали?

– Да. Вы подождите.

Она ждала. Час, два. Опять спросила у дежурного:

– Долго ждать еще?

– Не знаю.

Дежурный снова позвонил куда-то, подозвал Любу, вручил ей лист бумаги и ручку.

– Пока заявление напишите.

Люба примостилась у подоконника. Она уже изложила в письменном виде все свои опасения, и снова изнывала в ожидании. Снаружи послышался шум, громкие голоса, открылась входная дверь, и тихое помещение наполнилось людьми и их выкриками.

Первым быстро вошел добродушный, полноватый, но очень подвижный мужчина лет пятидесяти, за ним следовала субтильная интеллигентная старушка.

– Давай, ребята, аккуратненько! – распорядился мужчина.

Четверо крепких мужчин внесли холодильник, который еле протиснулся через дверной проем.

Удивленный дежурный выглянул из своего окошка.

Мужчины поставили свою крупногабаритную ношу, шумно обсуждая, как ее пронести через турникет.

– Холодильник купили? – поинтересовался дежурный.

– Вещдок, – весело пояснил полноватый мужчина. – Украли его!

– Как это? Кто?

Мужчина махнул в сторону старушки:

– Вот она, преступница!

– Как же она его украла? – изумился дежурный.

– Загадка, юный друг мой! Женщины – загадочные существа!

Вошел симпатичный оперативник, в одной руке которого была большая палка колбасы, а другой рукой он крепко держал упирающуюся девочку лет четырнадцати.

– О, колбаска, чайку попьем, – обрадовался полноватый весельчак.

– Не колбаска, а вещдок, – мрачно возразил оперативник. – Сам чуть не съел. С утра голодный. Самое трудное задание в моей жизни. 

– О, Лиля! – веселый мужчина узнал девочку. – Тебя что, дома не кормят?

Дежурный показал Любе на веселого мужчину.

– Вам к нему. Это следователь, – и обратился уже к самому следователю:

– К вам тут девушка.

– Еще девушка! Да я сегодня прямо в цветнике! – жизнерадостно воскликнул тот.

Люба протянула свое заявление.

– Что у вас? – спросил следователь, принимая документ.

– Заявление об отравлении.

Следователь бегло просмотрел заявление, поглядывая на мужчин, которые подняли холодильник над турникетом.

– Осторожнее, разобьете, – предупредил он мужчин и мимоходом поинтересовался у Любы, внимательно наблюдая за сложным маневром:

– А где труп?

– Какой труп? – не поняла Люба.

Следователь заглянул в заявление.

– Вот. Громовой Елены Вадимовны.

– Труп? Который час?

Люба посмотрела на часы на руке следователя и выбежала на улицу.

– Стой! Куда? – крикнул ей следователь.

Холодильник опасно накренился.

– Осторожнее, говорю!

И следователь, забыв про непонятную заявительницу, бросился спасать вещдок.

Люба бежала, наталкиваясь на прохожих, не замечая их. В ушах звучал вопрос следователя «Где труп? Громовой Елены Вадимовны».

По тихой пустынной улице не спеша шла Кира – красивая, уверенная, с умелым макияжем, с эффектной прической. Из-под элегантного полупальто виднелось вечернее платье. В руках Кира держала изящную дамскую сумочку и красивый бумажный пакет на веревочках.

Подъехала черная иномарка.

– Карета подана, – ухмыляясь, сказал Верзила, высунувшийся из машины.

Кира села, осмотрела салон автомобиля.

– Шикарная тачка. Надеюсь, не в угоне?

– Обижаешь. Колян дал прокатиться.

– А у него откуда?

Не дождавшись ответа Верзилы, Кира вынула из сумочки ожерелье и серьги, надела. Верзила направил на нее зеркало.

– Откуда брюлики?

– Имитация, – пояснила Кира.

– Чего?

– Не настоящие. Ничего, сойдет.

Она полюбовалась на свое отражение.

– Мне идет быть богатой?

Верзила восторженно кивнул.

– Скоро я буду очень богатой, – сказала Кира. – Сколько можно пахать на чужую тетку. Надеюсь, не заметит, что я платье позаимствовала.

– Все равно ведь он узнает.

– Подумаешь. Скажу, разорилась, с кем не бывает. Сам разорялся, поймет. Еще утешать меня станет. Он – меня, а я – его. Так и сблизимся. Я буду ему хорошей женой. Пусть работает с утра до ночи, слова ему не скажу. И в отпуск одна поеду.

Кира потрепала Верзилу по щеке, тот довольно ухмыльнулся, поправил зеркало. Иномарка тронулась в путь.

Любимый ресторан родителей Антона был дорогой и роскошный, с чинной спокойной атмосферой и строгими официантами. За столиками сидела нарядная публика – женщины в вечерних платьях, мужчины – в костюмах. Кудрявый пианист извлекал из фортепиано негромкую ненавязчивую мелодию.

Семья Громовых расположилась за одним из столиков. Официант наливал вино в бокалы. Елена Вадимовна, довольно улыбаясь, оглядывалась по сторонам и чувствовала себя превосходно – в вечернем платье, с искусной прической, которую она ухитрилась соорудить лично, не прибегая к услугам парикмахера, несмотря на не самые подходящие бытовые условия и нервотрепку из-за этой настырной боксерши. На шее – изысканное ожерелье, подаренное мужем, когда он был на пике успеха. Аркадий Евгеньевич и Антон тоже принарядились в честь торжества – в белых рубашках, костюмах.   

– Наш любимый ресторанчик, – произнес Аркадий Евгеньевич, следя за действиями официанта.

К их столу подошла элегантная Кира.

– Добрый вечер, – поприветствовала она всю компанию, обворожительно улыбаясь.

Антон удивленно смотрел на нее.

– Кира, милая, как хорошо, что вы пришли! Садитесь! – пригласила Елена Вадимовна.

Антон перевел удивленный взгляд на маму.

Она его взгляд заметила.

– Да, это я пригласила Киру, – сказала Елена Вадимовна. В ее голосе прозвучал вызов и металл.

Кира изящным жестом преподнесла имениннице пакет.

– Елена Вадимовна, от всей души поздравляю вас с днем рожденья! Оставайтесь всегда такой же красивой!

Виновница торжества, смущенно улыбаясь, приняла подарок.

– Спасибо. Но зачем же. Мы ведь почти незнакомы.

Елена Вадимовна вынула из пакета нежный голубовато-зеленый шарф.

– Какая прелесть! Знаете, Антон подарил мне почти такой же. Надо же, как совпадают ваши вкусы.

И она многозначительно посмотрела на сына.

Антон хмурился. Вся эта ситуация ему не нравилась, но не портить же маме настроение в ее день.

Кира – вежливая, милая – села за стол.

– Ну, что ж, у нас есть замечательное вино, – оживленно воскликнула Елена Вадимовна.

– Да, а к замечательному вину у меня есть замечательный тост, – подхватил ее муж, поднимая бокал.

В эту атмосферу спокойствия и благочинности словно вихрь ворвалась Люба – запыхавшаяся, взволнованная, растрепанная, одетая в своем буднично-спортивном стиле.

Она стремительно направлялась к столу, за которым сидели Громовы. Все посетители ресторана повернулись в сторону этой растрепанной и взволнованной девушки. Повернулись и Громовы – сначала Елена Вадимовна, которая сидела боком к входу и первой заметила Любу. Антон, сидевший напротив мамы, проследил за ее ошеломленным взглядом. Аркадий Евгеньевич сидел спиной к входу. Заинтригованный выражениями лиц жены и сына, обернулся.

Кира, которая сидела напротив входа, заметила Любу первой и многозначительно ей улыбалась. Воспользовавшись тем, что взгляды всех были прикованы к взъерошенной спортсменке, Кира демонстративно поменяла свой бокал с вином на бокал Елены Вадимовны. Это заметила только Люба.

Не обращая внимания на устремленные на нее взгляды, она смотрела только на него – на бокал с темно-красным вином, который может стать причиной трагедии.

Она подбежала к столу и схватила бокал именинницы.    

– Не пейте это!

– Это неслыханно! – ахнула Елена Вадимовна.

Антон быстро встал из-за стола. К Любе подошел официант, пытаясь забрать у нее бокал. Люба, ловко увернувшись, вылила вино на пол и крикнула Елене Вадимовне:

– Она хочет вас отравить!

Поднялась суматоха, раздались возгласы шокированной публики.

– Охрана, уведите эту сумасшедшую! – воскликнула и Елена Вадимовна, поднимаясь с места.

Крепкий охранник подбежал к Любе, пытаясь схватить ее, но схватить Любу оказалось не просто. Она вырвалась из рук охранника и оказалась перед подошедшим к ней Антоном. Он приобнял девушку за плечи, отстранил охранника.

– Я сам. Все в порядке. Мы уже уходим.

– Не приближайся к ней! – крикнула Елена Вадимовна сыну. – Тебе мало одного сотрясения?

Аркадий Евгеньевич уже стоял возле возмущенной супруги, пытаясь ее успокоить:

– Леночка, не волнуйся.

К их столу шел менеджер, молча, сосредоточенно оценивая ситуацию.

– Она хочет убить твою маму! А ты с ней сидишь! Эх, ты! А говорил, что я – твоя невеста! – высказала Люба Антону.

– Какая еще невеста? – возмущалась Елена Вадимовна.

– Пойдем, пойдем. Сейчас мы все обсудим, – Антон повел Любу к выходу, мягко обнимая ее за плечи.

– Да не нужен ты ей! – сказала ему Люба.

– Извините за беспокойство, мы все уладим, – пообещал Аркадий Евгеньевич официанту, охраннику и подошедшему менеджеру, усадил именинницу за стол, поцеловал в щеку.

Елена Вадимовна усадить себя за стол позволила.

Менеджер и охранник отошли, официант остался у стола в ожидании заказа.

Кира во время всей этой суматохи спокойно наблюдала за происходящим.

– Ну и день рожденья! Дурдом какой-то! – возбужденно говорила Елена Вадимовна. – У нее явно с головой не в порядке! Ее же все время бьют по голове! Это же бокс! Она сама говорила, что у нее было сотрясение! И не одно, наверное! Да. И вероятно, на этом фоне возникло психическое расстройство. Кира, вы уж извините, пожалуйста.

– Ничего страшного, – вежливо отозвалась Кира.

Аркадий Евгеньевич посмотрел на нее внимательно.

– Бред какой-то… – повторяла Елена Вадимовна, постепенно успокаиваясь. – Ну, ладно. Сейчас Антон вернется и выпьем. А мой бокал?

Она укоризненно взглянула на бокал, из которого Люба вылила вино.

Аркадий Евгеньевич отдал имениннице свой наполненный бокал и распорядился, чтобы принесли еще один.

Антон и Люба вышли на улицу. На свежем воздухе Любе все произошедшее в ресторане показалось совершенно невероятным, словно это было с кем-то другим, не с ней.

– Люба, я понимаю, тебе обидно, что мама тебя не пригласила, – спокойно говорил Антон. – Но это не повод портить ей день рожденья. Что ты устроила? Выдумала ерунду какую-то.

– Я ничего не выдумала! – горячо возразила Люба. – Кира хотела ее отравить!

– С чего ты взяла?

– Она сама сказала: «Сегодня, в ресторане, в пять».

Антон вздохнул, произнес медленно, втолковывая, словно объясняя очередное правило английской грамматики:

– Люба, подумай. Разве настоящие преступники сообщают, где и когда они совершат преступления? Может, ты не так поняла. Может, Кира имела в виду что-то другое.

– Все так я поняла. Поверь мне.

– Как я могу поверить, если ты только что сказала, что я называл тебя невестой. А я тебе это не говорил!

– Не мне. Девчонки к тебе приходили, когда ты с сотрясением лежал. Ты им сказал. Я случайно услышала.

Антон помолчал, вспоминая. Вспомнил:

– А, да. Я тогда просто пошутил.

– Посмеялся надо мной? – укоризненно спросила Люба.

– Девчонок хотел подразнить, – примирительно произнес Антон. – Я не думал, что ты услышишь. Может, Кира тоже пошутила, разыграла тебя. Люба, ты не обижайся, но ты…

– Доверчивая?

Антон кивнул.

– Не всегда понимаешь иронию. Извини, мне надо вернуться. Мама ждет.

– Антон, пожалуйста, охраняй ее.

– Обещаю, не отойду ни на секунду!

– Это была ирония?

Антон обнял Любу, сказал мягко:

– Сегодня мамин день рожденья. Скоро будет мой, и мы проведем его вместе.

– Твой день рожденья был в июне, – напомнила Люба.

– У меня в декабре. Я тогда…

Люба высвободилась из его объятий.

– Разыграл? – презрительно выпалила она и быстро пошла прочь от ресторана.

– Люба, да когда это было! – крикнул Антон. Постоял на крыльце, глядя вслед уходящей девушке. Но надо было возвращаться, чтобы окончательно не испортить маме праздник.

После десерта Кира встала.

– Благодарю вас за приглашение. Извините, мне пора.

– Антон вас проводит, – сказала Елена Вадимовна.

– В этом нет необходимости, – улыбнулась Кира. – Я на машине.

– Вы же вино пили, – заметила Елена Вадимовна.

– У меня – личный водитель, – Кира произнесла это, не хвастаясь, а как нечто само собой разумеющееся для истинной бизнес-леди. Прозвучало убедительно. И здесь, в этом роскошном ресторане, она выглядела достойно. Не зря она упорно прививала себе манеры великосветской дамы, готовясь когда-нибудь войти в этот блестящий мир избранных. Всем, кто видел ее, казалось, что на ее лице печать двух высших образований и дополнительного в виде музыкальной или художественной школы плюс воспитание в интеллигентной семье. Никому и в голову не приходило, что и среднее образование, и воспитание она получала в детской колонии.

– Настоящая бизнес-леди, – с одобрением заметила Елена Вадимовна, глядя вслед Кире.

– Странная девушка, – задумчиво произнес Аркадий Евгеньевич. – Почему Люба обвиняла ее? Надо бы разобраться.

– Я больше не желаю ничего слышать о Любе! – воскликнула именинница.

Громовы вышли из ресторана, начали спускаться по ярко освещенным ступеням, не подозревая, что двое внимательно наблюдают за ними из темного салона автомобиля.

 
– Громова Елена Вадимовна, – бесстрастно говорила Кира своему спутнику, глядя на улыбающуюся именинницу. – На кабинете написано. Кабинет на третьем этаже. Зарежешь ее скальпелем. Самое удобное время – четыре часа, в коридоре никого нет. Девку стукнешь по голове как следует, чтобы отключилась, – продолжала Кира, – вложишь ей в руку скальпель. В кабинете все разбросаешь, как будто была драка. И сразу уходи. Надо все делать сейчас, по горячим следам. Они видели, что эта девка на все способна, почти невменяемая, агрессивная, помешана на убийстве. Надо, чтобы они не успели опомниться.

Антон открыл дверцу подъехавшего такси, придержал, помог своей маме сесть, закрыл дверцу.

Кира усмехнулась, наблюдая за галантным молодым человеком.

– Я организую так, чтобы первым увидел это сыночек. От такой картины у него крыша точно поедет. Если что, помогу. Девку – на нары, сыночка – в психушку, а убитого горем папашу я прибираю к рукам. 

 
Громовы сели в такси, уехали, не подозревая о нависшей на них опасности.

 
– Эта телка точно придет? – спросил Верзила.

– Придет. Знаю я этот тип людей. Если что втемяшится в тупую башку… Но если что, звони, подстрахую. И поаккуратнее с ней, она боксер. 

– Эта пигалица? Против лома нет приема.

Верзила собрался уже было тронуть машину с места, но у него возник еще вопрос:

– А если я не успею и этот, сынок, раньше прибежит?

– Ты знаешь, что делают с нежелательными свидетелями, – спокойно ответила Кира.

Утром Люба, как обычно отправилась в университет. Уставшая, с темными кругами под глазами – всю ночь не спала, думала.

Шла к университету, не замечая ничего вокруг, вся в своих тревожных раздумьях. Веселые студенты у здания университета почему-то напомнили ей вчерашнего веселого следователя. В ушах у нее снова прозвучал его вопрос, заданный таким обычным, будничным тоном: «Где труп? Громовой Елены Вадимовны». Для следователя это будни. А для семьи? Что же, вот так сидеть и ждать сложа руки, пока появится труп?

Люба резко развернулась и помчалась в больницу.

– Сидит у двери! – возмущалась Елена Вадимовна, расхаживая по своему кабинету с сотовым. – Охраняет! ...Люба, кто!

Действительно, Люба сидела на диванчике в больничном коридоре, охраняя вход в кабинет хирурга.

– На обходе за мной ходила! – продолжала жаловаться Елена Вадимовна своему мужу. – Не могу я ее выгнать! Она всем говорит, что мне грозит опасность! Почти всех убедила!

Елена Вадимовна вышла из кабинета в приемную – небольшую комнатку перед кабинетом хирурга, в которой она обычно осматривала больных. Приоткрыла дверь в коридор, чтобы убедиться – Люба сидела на своем посту у кабинета. Елена Вадимовна закрыла дверь и нервно продолжила телефонный разговор:

– Да, и невропатолог с ней тоже беседовал! И его убедила!.. Психиатра у нас нет!.. Я так не могу! Мне работать надо! Меня уже всю трясет! Мне уже самой психиатр нужен!

Это было в час дня.

В два часа приехал Аркадий Евгеньевич, обеспокоенный нервным состоянием своей жены. Вид уставшей Любы с кругами под глазами усилил его беспокойство. Он установил в коридоре камеру и вошел в кабинет.

Поставил на письменный стол принесенный с собой ноутбук и объяснил:

– Здесь ты сможешь видеть, что происходит в коридоре.

Елена Вадимовна посмотрела на монитор, на котором были четко видны Люба на диванчике и больной, проходивший по коридору.

– Давай, я останусь, – предложил Аркадий Евгеньевич.

– Нет, нет. У тебя своих дел достаточно, – виновато возразила Елена Вадимовна. – Нервы что-то.

 
Люба сидела на диванчике у кабинета, наблюдая за проходящими медсестрами, санитарками и больными.

Елена Вадимовна работала в кабинете с больничными картами и прочими бумагами, время от времени поглядывая на монитор ноутбука, на Любу, которая упорно сидела на своем посту.

В пятнадцать сорок пять к Антону в его офис заглянул сотрудник фирмы.

– Звонили из больницы, просили срочно приехать.

Антон, не задавая лишних вопросов, сорвался с места, схватил куртку и помчался в больницу.

Со стороны запасного выхода в больничный коридор вошел крупный мужчина с забинтованной головой. Его левая рука, тоже забинтованная, висела на перевязи. Не доходя до кабинета хирурга, больной развернулся, направляясь в мужской туалет.

Верзила, убедившись, что в туалете больше никого нет, достал сотовый.

– Там камера, – сказал он шепотом. – ...Зато сейчас есть. ...Как я ее закрою, если эта телка рядом с камерой сидит? ...Минуты три. ...Понял.

 
Антон бежал вдоль дороги, держа в руках куртку, которую он так и не надел. Остановил такси.

Елена Вадимовна увидела на экране ноутбука, как к Любе подошла медсестра, что-то сказала.

– Кто звонил? – переспросила Люба.

– Не знаю, кто, – недовольно ответила медсестра. – Говорят, очень важно и очень срочно.

– Скажите, пусть мне на сотовый перезвонят. Мой номер…

– Мне некогда, – прервала ее медсестра и быстро ушла.

Люба пожала плечами. Кто ей мог сюда звонить? Может, из полиции…

Она медленно встала с диванчика, походила перед кабинетом, раздумывая. Наконец, решившись, побежала к лестнице главного входа.

 
Из приоткрытой двери туалета выглянул Верзила, осматривая пустующий коридор.

Елена Вадимовна машинально взглянула на экран, отметив, что Люба, наконец, ушла. Диванчик был пуст.

В самом деле, сколько можно ее караулить. Что взбрело в голову этой непостижимой девушке. Какая еще опасность может грозить, тем более здесь, в родной больнице.

Но через минуту врач снова посмотрела на экран – он стал темным.

Увидев темный экран, Елена Вадимовна, у которой нервы и так были напряжены до предела, ощутила смутную тревогу. Секунду она сидела, замерев, затем вскочила и выбежала из кабинета в приемную. Из коридора в дверь приемной уже входил крупный парень со скальпелем в правой руке. Его левая рука, вынутая из перевязи, действовала свободно.

Елена Вадимовна как-то сразу поняла намерения этого типа с туповатой физиономией. Поняла, что опасения Любы были небеспочвенны, несмотря на всю их бредовость.

– Подождите в коридоре, – властно приказала она типу.

Верзила машинально шагнул назад, в коридор, тут же спохватился, но Елена Вадимовна успела захлопнуть дверь и защелкнуть замок.

Верзила со всей силы навалился на дверь – тонкая дверь, не рассчитанная на вторжение бандитов, затрещала под его натиском.

Елена Вадимовна вбежала в кабинет, схватила сотовый.

– Антон! Люба была права! Вызывай полицию!

Послышался треск ломаемой двери. Еще немного – и потенциальный убийца ворвется в приемную, а в двери из приемной в кабинет даже нет замка. Да если бы и был – дверь такая хлипкая, что этот здоровяк снесет ее одним ударом. Надо что-то делать! Елена Вадимовна побежала в приемную.

В вестибюле Люба взяла трубку телефона.

– Алло! Слушаю!

Ей не ответили.

В дверь влетел Антон с курткой в руках, из которой раздался звонок сотового. Он на ходу вынул сотовый из кармана куртки.

– Мама?

По телефону он больше ничего не сказал, крикнул дежурной медсестре:

– Охрану! Вызовите полицию! – и помчался к лестнице.

Люба сорвалась с места, обгоняя Антона.

Елена Вадимовна подбежала к стеклянному шкафу с инструментами и лекарствами, стала двигать его поближе к двери в кабинет. От очередного нервного толчка хрупкой женщины шкаф, зацепившийся за какую-то неровность на полу, грохнулся перед дверью. Елене Вадимовне было безумно жаль инструменты и лекарства, и разбитый шкаф, но сейчас главное – спастись от этого сумасшедшего, который уже почти вломился в приемную. Елена Вадимовна протиснулась сквозь неширокую щель в двери, перед которой рухнул шкаф, закрыла дверь в кабинет, надеясь, что шкаф хоть ненадолго задержит этого бандита.

Что теперь? Она в отчаянии огляделась – надо чем-то забаррикадировать вход. Елена Вадимовна сгоряча кинулась к книжному шкафу, забитому папками, но сдвинуть его не смогла – слишком тяжелый. От ее попыток шкаф только наклонился, и из распахнувшихся дверок на пол горой посыпались папки.

Антон приостановился в коридоре, переводя дыхание после бега по лестнице. Люба промчалась мимо него в приемную хирургического кабинета.

Антон побежал следом за Любой, с ужасом увидел выломанную дверь. Но то, что он увидел в приемной, было еще ужаснее.

К Любе, принявшей боксерскую стойку, медленно двигался здоровенный мужчина со скальпелем в руке. По сравнению с этим громилой девушка выглядела совсем маленькой и беззащитной.

– Не тронь ее! – отчаянно выкрикнул Антон и неумело бросился на мужчину, пытаясь ударить его.

Верзила повернулся в сторону неожиданной помехи, взмахнул скальпелем.

Все произошедшее затем Антон увидел как в замедленной съемке.

Люба, воспользовавшись удобным моментом, сконцентрировав всю силу в ударе, нанесла его – свой фирменный, неожиданный резкий удар, от которого Верзила упал без сознания.

– Люба – ты прекрасна! – восхитился Антон.

Растрепанная, с темными кругами под глазами, она устало посмотрела на него:

– Куда же ты полез, с голыми руками?

– Кто-то же должен тебя защищать.

Антон подошел к ней, обнял – и окружающий мир перестал для них существовать. Все, что происходило вокруг, доносилось до них как будто издалека, словно из другой реальности.

А происходило много чего интересного.

В приемную вбежали охранник больницы и оперативник, который, быстро сориентировавшись в обстановке, надел наручники на лежавшего на полу Верзилу.

Дверь из кабинета приоткрылась, в приемную выглянула Елена Вадимовна и тихо ахнула от увиденного:

– Антон! О боже! Дети!

Елена Вадимовна попыталась открыть дверь пошире, но стеклянный шкаф, который Верзила двигал перед тем, как ему помешали, застрял перед дверью, заблокировав выход.

Вошел следователь, осмотрелся, оценивая обстановку. Выполняя его распоряжение, оперативник с помощью охранника вывел пришедшего в сознание Верзилу.

Следователь подвинул шкаф, чтобы можно было пошире открыть дверь, протянул руку, галантно помогая Елене Вадимовне выйти из кабинета и аккуратно обойти осколки.

– Спасибо, – вежливо поблагодарила Елена Вадимовна галантного мужчину.

– Громова? – спросил следователь.

– Да.

– Громова Елена Вадимовна.

– Да, это я.

– К счастью, не в виде трупа.

– Нет, слава Богу, до этого не дошло. Антон, почему ты здесь? Я же просто просила вызвать полицию. И Люба. Ты же ушла. Господи, дети.

Елена Вадимовна направилась было к ним, но следователь остановил ее:

– Расскажите мне, что здесь произошло.

Она послушно повернулась к следователю, собираясь начать свой рассказ, но невольно оглянулась на сына.

Антон и Люба стояли, обнявшись, не замечая ничего вокруг.

Елена Вадимовна поняла, что значит для ее сына эта девушка. Так ли важны светские манеры для семейного счастья? Разве не достаточно искренней любви и преданности?

На свадьбу Люба пригласила тренера Николая Петровича и соседку Олесю. Елена Вадимовна лично поехала со своей будущей невесткой в свадебный салон, чтобы помочь с выбором платья. Так что на свадьбе Люба была самая красивая, как и полагается невесте.

Бизнес Аркадия Евгеньевича постепенно снова пошел в гору, и семья Громовых переехала в новый дом, не такой роскошный, как раньше, но вполне комфортабельный.

На следующее утро после переезда удивленные соседи могли видеть, как из ворот дома выбежала невысокая девушка, за ней красивый парень, оба – в спортивных костюмах. Следом бодро выскочила моложавая женщина, также облаченная в спортивный костюм, оглянулась, помахала кому-то рукой, поторапливая. Вот он, появился, наконец – ее замешкавшийся муж, известный бизнесмен, тоже, разумеется, в спортивном костюме.

И вся семья Громовых в полном составе отправилась на утреннюю пробежку – залог здоровья и успеха!